Повседневная жизнь советского разведчика, или Скан - Страница 107

107

В конце послания Личо Джелли просил своего американского друга доложить об «этом нашему другу Бушу».

Джордж Буш (старший) возглавлял тогда ЦРУ.

Кто из наемных убийц — американец или итальянец — убил шведского премьер-министра, в общем-то не очень важно. Факт в том, что ЦРУ, вынашивавшее планы устранения неугодных США политических деятелей (взять хотя бы Ф. Кастро), совершило это грязное и черное дело, а заодно и убрало «мелкую сошку» Франковича.

Улоф Пальме, один из честных политиков нашего века, отчетливо разглядел истинную роль тех закулисных сил, которые дергают за ниточки и управляют миром по своему разумению.

И стал жертвой своего провидческого гения. ПРЕДАТЕЛИ

Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его?

Мф., 26, 14 и 15

Тема измены и предательства всегда была актуальной для разведки. Меня часто спрашивают о том, почему даже здесь время от времени появляются иуды, что заставляет их пойти на такой шаг и отчего Службе не удается их заблаговременно обезвредить.

Предательство во все времена и у всех народов клеймилось позором. Предать своих, перейти на сторону врага всегда считалось делом низким и подлым независимо от того, какими мотивами руководствовался предатель, совершая такой поступок. В разведке предательство, как во всякой другой закрытой организации, всегда скандал, всегда большая беда и огромный ущерб — для Службы, государства, рядовых сотрудников. Противнику достаются тщательно охраняемые секреты, раскрываются тайные операции, расшифровываются и страдают конкретные люди. Предательство как бомба взрывает организацию изнутри, оставляя после себя обломки, развалины и едкую горечь дыма. Ликвидация (на профессиональном языке употребляется слово «локализация») последствий работы предателя восполняет потери лишь частично — служба еще долго будет приходить в себя, восстанавливать силы и утраченные возможности, перетасовывать кадры и заполнять образовавшиеся бреши. Тем не менее разоблачение предателя, пусть даже не пойманного и не привлеченного к ответственности, несет и положительный заряд. Его уже нет, и он больше не будет творить за спиной у товарищей свою подлую работенку. Это малое утешение, но на большее при таких обстоятельствах рассчитывать трудно.

Мне пришлось знать нескольких предателей. Они работали рядом со мной, я с ними встречался на работе и дома, «травил» анекдоты в курилке, доверял им, как можно доверять коллеге, товарищу и единомышленнику. Поэтому мне хорошо известно чувство горечи, разочарования и смятения, когда узнаешь, что, к примеру, Владимир Кузичкин, выходец из рабочей семьи, скромный парень, находясь в загранкомандировке в Иране, ушел к англичанам, а Олег Гордиевский, воспитанный в духе преданности делу Ленина и Сталина, с которым меня связывали почти двадцать лет знакомства и совместной работы, на самом деле много лет работал на СИС. И задним числом начинаешь восстанавливать в памяти некоторые детали их поведения, которые теперь кажутся подозрительными, и прояснять причины их поступков. Типичная ситуация для многих из нас, прозорливых задним числом!

А вот разоблачить предателя до того, как он нанесет непоправимый ущерб, никому пока не удается. Если, конечно, не поступит сигнал об этом от своего агента, работающего в службе, на которую завербовался предатель. Таким агентом для нас длительное время был легендарный Ким Филби, занимавший ответственные посты в СИС, или О. Эймс, наш «крот» в ЦРУ, и некоторые другие. Благодаря их наводкам советской контрразведке удавалось обезвредить предателей на самом раннем этапе их деятельности в пользу иностранных спецслужб.

А так, если предатель ведет себя правильно (а он и ведет себя правильно, потому что прошел такую же школу обучения, что и все вокруг), распознать его практически невозможно. Можно сузить размеры эвентуальной катастрофы от предательств и ужесточить меры конспирации, однако это только затруднит действия «крота», но не поставит крест на его подрывной работе.

Человек не рождается предателем. Почему же он им становится? Причин несколько, и за редким исключением за ними стоят корысть, чрезмерное честолюбие, малодушие, трусость и моральная распущенность. Естественно, что все перебежчики и изменники никогда не признаются в том, что они перешли на сторону противника из-за таких низменных интересов, поэтому обычно рядятся в тогу защитников демократии и борцов с тоталитарным режимом, ущемляющим их права. Возможно, это успокаивает их совесть на какое-то время, но не надолго. Судьба многих предателей печальна: выкачав из них всю информацию, службы противника утрачивают к ним интерес и предоставляют их на волю обстоятельств. Не у всех хватает мужества и стойкости достойно завершить свои дни на чужбине.

Очень часто кажется, что причиной для совершения рокового поступка для предателя служит незначительное, на первый взгляд, обстоятельство. Но это только внешнее впечатление, на самом деле благодатная почва для измены была подготовлена заранее, и не хватало лишь удобного случая, который бы привел в действие его спящий механизм. Показательным в этом отношении является случай с Георгием Агабековым, человеком энергичным, деятельным и не лишенным способностей.

Он был уже опытным разведчиком ИНО ОГПУ и одним из его талантливых руководителей, за плечами которого были не одна загранкомандировка и многочисленные вербовки иностранцев, когда он в октябре 1929 года прибыл в Стамбул, чтобы возглавить разведработу на Ближнем Востоке. Перед ним были поставлены широкие и важные задачи по развертыванию в регионе нелегальных резидентур, что свидетельствовало о полном к нему доверии со стороны руководства Службы. Но претворить в жизнь планы разведки новому стамбульскому резиденту было не суждено.

107